Сегодня по линии Минсельхоза ведутся две большие программы - мясного животноводства: производство для внутреннего рынка и на экспорт мяса говядины и баранины, а также интенсивного животноводства: обеспечение страны молоком и мясом птицы, производство на экспорт свинины. Придя к необходимости завоза маточного поголовья в страну, министерство с участием самих фермеров провело серию зарубежных переговоров с целью дальнейшего импорта в Казахстан.
Но по этому вопросу в обществе разгорелась дискуссия – одни ратуют за то, чтобы прекратить лобби зарубежных сельхозпроизводителей в пользу местных животноводческих хозяйств, другие - стоят на том, что, перекупая скот друг у друга – мы не увеличим поголовье в стране! Обо всех тонкостях вопроса и о том, почему государству выгодно вкладываться в мясное животноводство рассказывает председатель Мясного союза Казахстана Максут Бактибаев, недавно принявший участие в этих переговорах.
- Максут Бахытжанович, как вы пришли к «мясной» теме?
- В 2007 году я окончил механико-математический факультет МГУ. Затем по программе Болашак обучился в магистратуре «Империал колледж Лондон», финансы и математика. С конца 2008 г. занимаюсь мясным животноводством. Мы первыми в Акмолинской области начали строить племенной репродуктор по новой технологии, завозить коров.
Долго изучали эту тему, смотрели: какие породы приживаются лучше. В 2011 году завезли коров из Канады, США и первыми в истории Казахстана – с Австралии. В итоге австралийский скот оказался наиболее оптимальным для нас по цене и качеству.
- Почему вас, человека совершенно другой профессии, эта тема не оставляет равнодушным?
- Ну, во-первых, математика – это скорее не профессия, а образ мышления. Но главное, как бы это банально не звучало – мы должны стать мировой мясной державой! Понимаете, отрасль сельского хозяйства - это основа экономики, ее базовая ступень, без ее развития невозможен переход на следующий уровень. Ведь это обеспечит стабильную занятость людей, особенно на селе, подтянет смежные отрасли, такие как переработку, машиностроение, химическую промышленность, логистику, образование и наконец науку.
Мы ведь не Гонког, не Сингапур – это нужно понимать. У нас 5 место в мире по площади пастбищ, наши предки оставили нам такое наследство, которое мы обязаны использовать по назначению, обеспечить продуктовую безопасность и затем экспорт. Ведь казахи занимались скотоводством тысячи лет, здесь одомашнили лошадь. И сейчас у нас есть соседи, у которых огромный спрос мясо, и он постоянно растет.
- Какова позиция Союза по экспортно-импортной политике с/х? На каких механизмах строится?
- Когда мы начали изучать отрасль животноводства, импорт говядины и баранины в Китай в 2009 году составлял лишь 50 000 тонн. Сейчас они импортируют около 3 млн. тонн – представляете, какой рост?! Тогда мы на Китай даже не рассчитывали, мы смотрели все время на Россию.
Сейчас акцент сменился. И я вижу, какой потенциал - сколько можно создать рабочих мест на селе, 45% населения там живет, но большинство особо ничем не занимается. Нужно их всех занять именно животноводством - без значительных затрат, потери времени и переобучения, так сказать реализовать мечту – «Бай боласың!». Вот это моя позиция - почему я и мои единомышленники этим занимаемся.
В 2014 году мы создали Мясной союз.У нас в компании более 100 предприятий, все республиканские палаты по породам, отраслевые ассоциации, овцеводы, птицеводы, свиноводы. Все те люди, которые неравнодушны к реальной экономике, производственники – они в Союзе.
- Прокомментируйте выступление депутата от партии Акжол по поводу выплаты субсидий?
- Возможно у нас создалось впечатление о том, что Акжол лоббирует Союз, тогда почему, на ваш взгляд, не произошло лоббирования птицеводов, когда те выступали в прошлом году?
Ставить вопрос так – почему Акжол лоббирует Мясной Союз, а не, к примеру, птицеводов не корректно, потому что в эти 36 млрд.тенге, которые Минфин не поддержал - входят субсидии на все отрасли животноводства,это и мясное, и молочное скотоводство, и птицеводство, и свиноводство, и овцеводство.
На самом деле, мы подключили к решению этого вопроса очень многих депутатов. Мы считаем, что системность госполитики, в первую очередь, заключается в выполнении взятых на себя обязательств. И если есть система господдержки, какие-то правила – они не должны меняться слишком часто.
Если они меняются – должны меняться по согласованию с бизнесом. И самое главное, если они утверждены, то должны выплачиваться в полном объеме. То, что утверждено – должно исполняться.
По факту получается – Минсельхоз разработал программы, утвердил планы, согласовал с областями и бизнесом. Бизнес взятые на себя обязательства выполнил - взял кредиты, продукцию произвел. А теперь Минфин отказывает в удовлетворении бюджетной заявки на 36,6 миллиардов! Фактически, в них двадцать миллиардов это были долги 2018 года, насколько мне известно. Остальное должно было пойти на покрытие дефицита 2019 года…
Я думаю, что, если вопрос не решится ко второй половине этого года, то доверие к государству может быть значительно подорвано. Постоянно эти смены курса, смены правил, то есть, к чиновникам доверия нет! И если так дальше будет продолжаться, то бизнес побежит из страны...
- Субсидии для казахстанского фермера, конечно, бремя для государства. Насколько они необходимы и насколько эффективны?
- Сейчас бизнесменов, которые реально вкладывают в экономику, и которые тратятся не на закупках, не на тендерах, не на купи-продай, а - в реальное производство, где есть создание добавленной стоимости, где есть постоянные рабочие места - таких можно пересчитать на пальцах. И это – в отрасли сельского хозяйства! И очень сильно напрягает такое отношение правительства, случается, и других высокопоставленных чиновников, когда они не понимают элементарных вещей и говорят: «А, сельхозники – что с них взять?».
На самом деле, люди, которые кормят страну и создают рабочие места, не жалуются. Работать с минимальной рентабельностью в наших условиях – за это всем им нужно давать ордена, а не обвинять налево-направо в том, что они получают субсидии. Субсидии - это компенсация упущенной прибыли.
То есть, нормальный бизнес должен работать хотя бы с 25% рентабельностью, тогда он может обеспечить свои кредиты, выплачивать стабильную зарплату, развиваться и строить какие-то дальнейшие планы по развитию, вкладывать свою прибыль. А если такой рентабельности нет, тогда и бизнес не будет заниматься.
А в наших условиях, когда очень дорогие ставки по кредитам, когда не хватает квалифицированной рабочей силы, логистика не развита, большие расстояния,всё импортное, высокая инфляция и рост цен га ГСМ, валютные скачки …
Поэтому, даже занимаясь бизнесом в сельском хозяйстве, не получаешь той прибыли, на которую рассчитывал... Поэтому эти субсидии компенсируют ту прибыль, которая должна быть у бизнеса, для того, чтобы он существовал.
Да, есть субсидии, которые не стимулируют улучшение производительности труда и, как раз с ними мы и боремся. Мы публично заявили, что к 2021 году те субсидии, которые наименее эффективны, должны быть отменены в пользу эффективных субсидий. Мы считаем, что те субсидии, которые выплачиваются фермерам за голову и за реализацию приплода, являются самыми эффективными, потому что они стимулируют мелких фермеров, чтобы они заинтересовались животноводством. Наша позиция такая!
- Совсем недавно вы были в составе делегации МСХ в Бразилию - о чем были эти договоренности? Кратко, чем их опыт может быть полезен нам? Насколько отличаются от нашего их регулятивные функции их законодательства, технологии, система льгот и преференций? В чем заключается поддержка государства? Каков в тех странах, где побывали, объём производства и объём импорта мясной продукции?
- Мы ездили делегацией, около 10 человек, с МСХ - 3 человека, включая вице-министра Исаеву, остальные - представители бизнеса. Для нас очень интересен опыт Южной Америки, в особенности, Бразилии. Во-первых, у нас одинаковое количество пастбищ - у них 195 млн гектаров, у нас 188 миллионов. Они на четвёртом месте, мы - на пятом.
Но при этом у них поголовье КРС составляет 240 млн голов, а у нас - всего лишь 7 млн, в 35 раз меньше, представляете! У них на 1 гектар пастбищ – 1 корова! У нас – 1 корова на 20 гектаров. То есть, у нас – огромный потенциал!
На самом деле, не все у них и не всегда было так хорошо. Еще 30-40 лет назад Бразилия сама импортировала мясо для своего населения, а сейчас она экспортирует больше всех в мире, все благодаря наличию пастбищ и стабильности в развитии выбранного курса!
В 60-70 годах прошлого века они приняли стратегическую программу по развитию мясного животноводства, выделили большие средства на льготные кредиты на закуп коров, на стимулирование фермеров, на освоение новых земель, на увеличение количества пастбищ.
У них тропические леса – они их конвертировали их в пастбища. Была проведена очень большая работа, использовались и преференции по налогам: если ты вкладываешься в сельское хозяйство, и в землю - то налоги с прибыли не платишь, инвестиции шли в зачет.
И на самом деле, как рассказывали мне мои бразильские коллеги, работа была долгой и кропотливой. Она закончилась тем, что Бразилия - номер один производитель мяса в мире, экспортировала в 2018 году 2,2 млн тонн мяса в год, плюс 900 тысяч голов живого скота.
А у нас вся страна производит чуть меньше 500 тысяч тонн говядины! Поэтому опыт Бразилии - он чрезвычайно интересен. И, кстати, Бразилия завозила массу коров, в том числе из Северной Америки, из Индии, других стран, для того, чтобы наращивать собственное поголовье.
В 1961 году у них было поголовье 50 млн голов, в 2001 году - 150 млн голов, ав 2018 году было уже 250 миллионов! И генетику они до сих пор завозят из Северной Америки. Вся отрасль – работает, наука ее обслуживает. То есть, сельское хозяйство и животноводство является у них №1 – и в статье экспорта, и, вообще, в политике.
То есть они понимают, что это является основой для занятости населения. Спекуляции у них нет по поводу того, надо это или не надо – почему и зачем… Они четко понимают, что это бизнес. Что есть спрос на их продукцию во всем мире, что есть потенциал и есть люди. Они занимаются этим спокойно и уверенно.
У нас же, на мой взгляд - идут шатания, от того, что бизнесменов очень мало, но очень много политологов, депутатов, чиновников, которые не очень-то и понимают в производстве, но готовы только факты передергивать, манипулировать и работать на публику. А публика у нас, кстати, тоже зачастую не разбирается и начинает это подхватывать.
Я о тех, кто заголовки читает, не читая самой статьи, и при этом делает выводы. Это наши реалии. И нам нужно увеличивать количество людей, которые занимаются реальным трудом. Людям труда не сложно понять: где правда, где ложь.
- Каковы на сегодня выгоды для фермеров от запущенных программ и проектов?
- Наш Минсельхоз проверял ветеринарные системы этих стран: Бразилии, Аргентины, Уругвая, смотрел, можно ли завозить оттуда коров, какие ведутся ветеринарные обработки, нет ли экзотических болезней. В итоге Министерства подписали совместные ветеринарные сертификаты.
Теперь мы можем спокойно импортировать поголовье КРС из этих стран в Казахстан, при этом, по акклиматизации и условиям содержания они нам подходят. К примеру, наша Казахская белоголовая была выведена на основе герефордов, завезенных еще в 30-х годах из Уругвая. Плюс они используют североамериканскую генетику, а в наших условиях она себя хорошо зарекомендовала.
Общий объем субсидий на мясное скотоводство у нас - примерно 30 млрд тенге в год. Общее производство говядины в Казахстане составляет, примерно, 750 млрд тенге в год. То есть, фактически, субсидируется 4 процента от ВВП отрасли.
По нормам ВТО мы можем субсидировать 7 процентов от производимого объема отрасли, то есть мы можем в два раза увеличить субсидии. Но, во-первых, нужно чтобы они распределялись максимально эффективно. И, во-вторых, чтобы они доходили довсех участников отрасли. То есть, чтобы каждый государственный тенге давал максимальный эффект для отрасли, генерируя при этом дополнительные 10-20 тенге.
- Удовлетворены ли вы существующим положением дел на сегодня? Что и каким образом предложили бы изменить?
- Первый раз субсидии на мясное скотоводство появились еще в 2007 году. Если мне не изменяет память, тогда начали субсидировать искусственное осеменение и откормочные площадки. С начала и с конца начали тянуть и –особо ничего не вышло, потому что основа— это мелкие и средние фермеры.
Сейчас 80 процентов всех субсидий получают мелкие фермеры, у которых 50, 100, 200 голов. Таких фермеров у нас порядка 20 тысяч. Они есть на сайте sybaga.kz. Там можно посмотреть сколько у нас фермеров получили субсидии в этом году, в прошлом году, как они работают, какое у них поголовье, средний размер стада. Там примерно 1,2 млн маточных голов, это больше трети от всего поголовья.
Когда программа начиналась, доля таких фермеров в общем поголовье была в разы меньше – лишь около 8%. Это самый быстрый рост МСБ, который я видел за эти годы.
- Напомню вам полемику в соцсетях. К примеру, Толеутай Рахимбеков не раз писал, что не выгодно импортировать скотину и потом продавать говядина на экспорт. В частности, обсуждалось, что субсидии доходят до 1500 тенге на килограмм экспортной говядины - зачем нам такой экспорт если продавать по 3 доллара, а получать субсидии по 4? Депутат мажилиса Нуржан Альтаев говорил, что это выгодно иностранцам. Разделяете ли вы точку зрения о том - зачем нам ввозить, не лучше ли покупать его в своих племенных хозяйствах?
- Это, разумеется, передёргивание фактов, игра на эмоциях, непонятно с какой только целью. Кстати, с депутатом Альтаевым мы встретились недавно на площадке телеканала, в прямом эфире все обсудили и выяснили почему идут запросы от фермеров, решение есть, при чем оно всех устраивает. Так что все - оk!
Но постараюсь объяснить по порядку. Нам нужно увеличить поголовье КРС, сейчас у нас лишь 7 млн голов, довести его как минимум до 15 млн, чтобы экспортировать стабильные партии говядины и зарабатывать экспортную выручку.
При 15 млн голов мы можем экспортировать около 500 тысяч тонн говядины. В среднем по 5 долларов, это будет 2,5 миллиардов ежегодно.
Причем, это только прямой эффект, средства распределяются равномерно по фермерам и другим участникам отрасли, развивает смежные отрасли, создаст 500 тысяч новых рабочих мест на селе. И этому фермеру нужен производственный актив, нужна корова, которая каждый год дает теленка.
Пропагандисты, которые говорят: надо покупать скот в Казахстане – молодцы! Но от того, что мы друг у друга скот покупаем, его, к сожалению, в стране больше не становится. Нужно смотреть на страну как на единую экономику! Ежегодно количество скота растет, всего лишь, на 3 процента – это его естественный прирост.
В программе развития мясного животноводства на 2018-2027 годы есть четкие расчеты, просто никто из «экспертов» не удосужился их прочитать. Как 7 млн голов вырастают в 15 млн, за счет завоза только 1млн голов КРС. Представляете, мы увеличим на 8 млн, всего лишь, завезя 1 млн голов КРС!
На самом деле там простой рецепт - 1 корова, привезенная в Казахстан, дает здесь 10 телят за свою жизнь. Она окупается 10 раз. Это очень хорошие инвестиции. Это тоже самое, что покупать станки для производства оборудования - вместо самого оборудования!
У людей, которые не владеют экономическими познаниями, это не укладывается в голове, ну, как же: тут свои – а там чужие?! Будто мы лоббируем кого-то там. На самом деле нужно оторваться от монитора и попробовать начать думать, считать.
- Каков, вообще, механизм импорта коров? Какое место в этой цепочке занимает Мясной союз?
- Есть несколько вариантов. Фермер сам может купить - никто ему не запрещает. Орды кочевников, как называют их сами россияне, оккупировали российские фермы, выкупили там 15-20 тысяч голов, в итоге подняли цены в два раза.
При этом там очень много бюрократии, валютный контроль, паспорт-сделки, мошенники-посредники. А фермер не всегда может сходу со всем этим разобраться, он лучше будет хозяйством заниматься, потому что у него нет соответствующего штата, компетенций.
Потом они стали обращаться к нам: купите за нас, вот вам деньги, съездите купите, вы же можете уже это делали! Моя компания в прошлом году привезла так 500-600 голов, подобрали партнера, его ферму проинспектировали, с ветеринарами встретились,с местной властью, проверили – он нормально работает, при этом, никаких «кидков».
И фермеры покупают скот уже у нас, отсюда. Им это комфортно, ведь скот выбирают уже на месте, все документы уже оформлены, скот растаможен, карантин пройден, зарегистрирован. Пожалуйста, по прайсу покупаешь, что понравилось - то и забираешь! Вот это и есть – принцип работы операторов.
Разумеется, не бесплатно, каждый труд должен быть оценен по его вкладу. Но самый большой эффект операторы получат от увеличения поголовья фермеров-соседей, ведь они теперь будут больше покупать племенных быков, и больше сдавать скота на откорм площадки. Все просто.
Провели анализ всех стран, откуда можно привести недорогое и качественное маточное поголовье. Из России всего можно привезти тысяч 20-25 в год, плюс 5-10 тысяч ангусов с Мираторга, потенциал не велик.
Из Австралии можно очень много, но цена высока, 30 дней морем идет в начале до России, потом еще по России несколько тысяч километров. В США и Канаде сам скот очень дорогой, поэтому могут позволить себе только крупные хозяйства, крепко стоящие на ногах.
И вот мы поехали в Южную Америку, потому что там 35% от всего мирового поголовья скота. Посмотрели скот, инфраструктуру, все цены и условия обсудили с крупнейшими экспортерами, договорились. Чтобы закупать оптом, массово, сделать хорошую логистику, наладить канал поставок с министерством этих стран, чтобы все были довольны, и цена была невысокая.
Примерно, мы сейчас посчитали: где-то 600–650 тысяч тенге обойдется с доставкой, со всеми налогами, плюс качество скота будут контролировать наши люди - представители Палат Ангус, Герефорд, и ветеринары.
- Якорным предприятием у вас в своё время был выбран актюбинский Актеп - как он справляется с задачей?
- Я немного не соглашусь, с вашим утверждением, что Актеп это якорное предприятие для всей отрасли, просто это достаточно большая и открытая компания, поэтому все любят его приводить в пример.
На самом деле, в каждом регионе у нас есть такие компании, которые выполняют функции якорного кооператора. В чём суть? Он является точкой входа и выхода для фермеров. Предприниматели с ним сотрудничают и вместе они зарабатывать прибыль.
Они, в первую очередь, занимаются генетикой, разводят племенной скот. Фермеры покупают у них племенных бычков для улучшения своих коров. Ведь если беспородную корову покрывает племенной бык, то приплод будет иметь гораздо более высокую продуктивность. Да, он уже будет иметь качества полукровки, а может, и более, ведь от родителей передаются лучшие качества, соответственно, больше привес, лучше качество мяса и больше прибыли.
Элементарно - это генетика, основа всего. Затем фермер продает полученный приплод, но не посредникам, которые скупают с ферм, и оставляют себе всю маржу, а откормочным площадкам. Это их постоянные партнеры, они растут вместе, чем прибыльней фермер, тем больше прибыли и у откормплощадки.
Крупных откормплощадок, которые соблюдают технологию и системно занимаются кормопроизводством, их около 50-60. Ребята с Костаная заезжают в Караганду, актюбинцы до Павлодара доезжают, Шымкент скупает скот с востока. Там достаточно высокая конкуренция за фермера и его скот.
- Какие плюсы у откормплощадок?
- В первую очередь, это всё легально, никакой теневой экономики. Во-вторых – это проверка ветеринарного благополучия скота. Больной скот и соответственно болезни не распространяются. В-третьих, скот зимой должен быть не на подножном корму, не на отрубях и соломе, а должен быть полноценно обеспечен кормами, получать сбалансированный рацион.
Фермеры не всегда могут, к сожалению, обеспечить ему полноценное кормление. Это у нас де-факто. Потому что у фермеров из кормовой базы в основном только пастбища. Но это и есть его преимущество, в том, чтобы держать скот на пастбище, практически бесплатно. Зимой он должен с максимально сократить поголовье, оставить только маточное, а остальное - реализовать.
Поэтому государство стимулирует фермера, чтобы он осенью продавал молодых бычков на откормплощадки. Те, в свою очередь, имеют собственное производство кормов, соответственно, осенью, зимой, весной скот будет получать полноценный корм и привесы – вот в этом суть мясного кластера.
Если фермер хочет сам довести скот до 400 килограммов, то ему понадобится 24, а то и все 30 месяцев. А на откормплощадке этот вес достигнет в 15-18 месяцев, в зависимости от породы. Это мировая практика и во всём мире так работают - и в Австралии, и в Америке, и в Канаде.
Наша задача, как отраслевого союза, совместно с Министерством сельского хозяйства выстроить эту цепочку правильно, чтобы она работала без перегибов.
- Там, где есть необходимость продать скот – всегда найдутся посредники. И предложения их - бывают заманчивы…
- Посредники, конечно, выполняют какую-то свою роль. Но это теневой рынок, а фермер в основном не получает справедливой цены. Скот покупают дешево, по 500, по 600 тенге живого веса, хотя можно было бы продать и за 700 тенге.
Просто фермеры говорят: «Вот - счёт открывать, вот - там ждать перечисления 2 дня, вот - везти надо! Давайте деньги! Давайте - вот здесь, сейчас, у меня купите». Они готовы дешевле скот отдавать, потом жалуются, почему у них не хватает денег?
И нужно время для того, чтобы эту систему выстроить! Да, это сложно. И поэтому государство это субсидирует. Оно говорит фермеру: «Вот тебе деньги, если ты сдаешь на откорм площадку!», направляет его.
Когда эта система заработает хотя бы на половину, то субсидии можно убирать, потому что фермер поймёт - там выгода, там прибыль, так и должно быть. Нужно для этого людей обучать.
- Немало копий сломано по поводу завоза скота...
- Что касается манипуляций по поводу - «завозят племенной скот» и, так далее… На самом деле, скот племенной уже завезен - с 2010 по 2015 годы в количестве 60 тыс. голов и нам его хватает. Все! Племенной скот не надо больше завозить. Дальше - задача племенного репродуктора. Они созданы и свою работу выполняют. Из тех 60 тысяч голов получилось более 300 тысяч уже.
Главная задача теперь - увеличить товарное поголовье у фермеров. Он может купить любой скот: беспородный, чистопородный, племенной. Никто ему не указывает, какой скот покупать. В Правилах кредитования фермеров, там написано - любой покупай, но цена разная, то есть сам считай свой бизнес.
Поэтому, когда кто-то всего этого не знает, не разбирается в программах, начинает что-то гнуть бесполезное, но с громкими словами - это уже популизм, шаг назад.
- Что касается текущего положения дел – какое видение у Мясного Союза?
- Нас, в принципе, всё устраивает. В первую очередь, есть долгосрочная программа развития мясного животноводства, есть спрос со стороны рынка Ирана, Эмиратов, Китая, России и других стран. Стабильный спрос - цена растёт на мясо.
Фермеры очень хорошо откликнулись на Программу льготного кредитования «Сыбага».
Все хотят получать льготный кредит и заниматься животноводством. Потому что в нынешних условиях это, может быть, даже единственный вариант, для того, чтобы стабильно обеспечивать себя каким-то особенным достатком, доходом потому что скот всегда дает прибыль.
Чего не хватает, это – конечно же, безусловной поддержки финансового блока Правительства. Нужна стабильность и предсказуемость. Вообще, стабильность политик во всех развитых странах обеспечивается за счёт отраслевых ассоциаций. Министерство Канады или Австралии, вообще, никак не влияет на отрасль. Оно лишь выполняет какие-то бюрократические функции. А всю политику выполняют именно отраслевые ассоциации.
- Спасибо за беседу!
Гульмира Сарбасова, Матрица.kz
Просмотров материала: 5 096
