Либо Аблязов отмывал деньги больших людей, и эти деньги успел им отдать перед тем, как уехать. Либо стоит вопрос о том, то в государственном аппарате некоторые сферы откровенно криминализированы
Сказано в интервью press-unity
После прямолинейного заявления президента Нурсултана Назарбаева о том, что ситуация вокруг банка RBK связана с «воровством самих акционеров для финансирования своих людей», сделанного на заседании политсовета партии «Нур Отан», новости об этом финансовом институте из разряда финансовых переместились в категорию политических. Ведь в числе акционеров банка – сплошь VIP-персоны, аффилированные с самыми высокопоставленными чиновниками страны.
Кого из них имел в виду президент, говоря о том, что воры будут сидеть там, где положено? Кого заставят вернуть деньги? Не следует ли ожидать новых громких отставок в связи со скандалом вокруг RBK?
После заявления главы Нацбанка Данияра Акишева о разработке мер по оздоровлению банка ситуация, похоже, прояснилась и даже, можно сказать, завершилась условным хеппи-эндом. Как сообщил Акишев, проблемный портфель банка, который оценивается в 600 млрд тенге, будет передан в специализированную финансовую компанию. Национальный банк также рассмотрит заявку RBK на сумму порядка 240 миллиардов тенге для участия в Программе по повышению финансовой устойчивости банковского сектора.
Наконец процедура оздоровления банка предполагает его капитализацию за счет средств инвесторов на сумму 160 миллиардов тенге – имеется в виду корпорация «Казахмыс».
Однако несмотря на оптимистичные заверения главы Нацбанка о том, что «никаких проблем с этим банком больше не будет», послевкусие осталось довольно неприятное. Мы в очередной раз наблюдаем пример «национализации убытков», когда ответственность за устранение ошибок менеджмента банка и последствий «воровства» акционеров ложится целиком на государственный бюджет.
О подоплеке событий вокруг банка RBK мы побеседовали с известным казахстанским политологом, главным редактором биографической энциклопедии «Кто есть кто в Казахстане» Данияром Ашимбаевым:
- Данияр Рахманович, в числе акционеров банка столько VIP-персон, что в некоторых СМИ заговорили о том, что ситуация в RBK возникла вследствие конфликта между владельцами банка. Якобы речь идет о противостоянии интересов различных элитных групп. В частности, упоминается имя спикера Мажилиса Нурлана Нигматулина, чей сват Динмухамет Идрисов является держателем 8,61% акций банка, а сын Нурхан Нурланов был некоторое время зампредом правления, и главой «Казахмыса» Владимиром Кима. Имеет ли основания такая интерпретация событий вокруг RBK?
- Начнем с того, что у нас «ничейных» банков в стране практически нет. Если вы взглянете на списки акционеров любого казахстанского банка, на аффилированных с ним лиц, то в, действительно, увидите достаточно большое количество высокопоставленных государственных служащих, политиков и олигархов. Причем это касается практически всех финансовых организаций страны.
То, что банки находились в привилегированном положении в последние годы факт тоже известный. Это касается и поддержки регулятора, и размещения депозитов нацкомпаний, и государственных финансовых потоков, которые направлялись в них. К тому же банкам предоставлялось упрощенное налогообложение.
Банки, безусловно, являются «визитной карточкой» казахстанской экономики. У нас не очень все хорошо с транспортом, с промышленностью и сельским хозяйством. А вот финансовая сфера всегда получала достаточно льготные условия для развития.
В последнее время мы наблюдаем процессы концентрации капитала: сначала, как вы помните, речь шла о слиянии RBK и Qazaq Banki, Tengri Bank и Capital Bank, Цесна Банка и Банка ЦентрКредит, кое-кто прогнозирует объединение еще ряда финансовых организаций.
Не так давно была реализована схема по слиянию бывшей первой тройки – Народного банка, Казкома и БТА – в одну структуру.
Следует разобраться, с чем это связано. Прежде всего, с тем, что в стране становится все меньше денег, и количество игроков, способных обеспечить вливания, поддержку ликвидности и доходности банков на прежнем уровне, становится все меньше и меньше.
С этим связана и проблема внешнего долга, и обеспечения ликвидностью казахстанской экономики в целом, и доходности по кредитованию. Экономика находится не в лучшем состоянии – извлекать сверхдоходы, как это было раньше, очень сложно. Наглядно это видно по проекту Кашагана, в котором себестоимость нефти закладывалась при цене сто долларов за баррель, а сегодняшняя цена оказалась намного ниже.
Таким образом, уже сегодня очевидно, что те инвестиции, которые были направлены в проект, вряд ли окупятся в ближайшее десятилетие.
Очевидно, что борьба за финансовые потоки ужесточается. Надо признать, что и менеджмент банков оказался не на высоте. Все привыкли к дешевым деньгам, которые легко приходят и столь же легко уходят – и это не составляет больших проблем. Для Казахстана настали непростые, кризисные времена, поэтому списывать проблемы банков только на проблемных акционеров, наверное, не стоит.
Если мы посмотрим на состав акционеров Qazaq Banki и RBK, то будет очевидно, что эти финансовые организации достаточно родственные. Это и объясняет естественность вопроса об их слиянии. В числе акционеров RBK мы видим владельца «Казахмыса» Владимира Кима, и его зятя Игоря Мажинова, занимавшего не последние посты в известной Корпорации «ХОЗУ», и олигарха Динмухамета Идрисова, владельца корпорации «Ордабасы», которого в свое время считали человеком, близким к генералу Кайрату Сатыбалды (сейчас последний продвигает собственные проекты в банковском секторе, в частности, Kaspi).
Также доли в банке имеет Кайрат Шарипбаев, один из топ-менеджеров «КазМунайГаза» и «КазТрансГаза». Одним из акционеров Qazaq Banki и зампредом правления RBK был, как вы уже упомянули, сын спикера Мажилиса Нурлана Нигматулина Нурхан Нурланов.
Наконец, в числе акционеров банка есть структура, связанная с Фондом Первого Президента, который возглавляет старшая дочь президента Дарига Назарбаева. В свое время многие связывали вхождение этой структуры в число акционеров RBK с продвижением в финансовую систему Дариги Нурсултановны, которая после продажи «Нурбанка» сестре олигарха Рашида Сарсенова своего «личного банка» не имеет.
Наконец, следует обратить внимание на Фарида Люхудзяева, бизнесмена, близкого к руководству Евразийской группы – Ибрагимову, Машкевичу и Шодиеву. Отмечу, что в отличие от Евразийской группы, финансовые потоки которой сосредоточены в Евразийском банке, «Казахмыс» никогда не имел собственного банка.
Конечно, многие связывали создание столь широкой коалиции акционеров банка не только с бизнесом, но и политикой. И поскольку фигуры, представленные в списке его владельцев и с ними аффилированные, – это люди, входящие в высший эшелон политической власти, прежде всего, Нурлан Нигматулин, один из самых жестких управленцев в стране, бывший глава Администрации президента, первый зампред партии «Нур Отан», безусловно, были утечки по поводу конфликта среди акционеров.
Однако напомню, что и Ким, и Мажинов входят в состав акционеров банка достаточно давно, поэтому ни о каком столкновении интересов «новых» и «старых» акционеров говорить не приходится.
Если среди акционеров и были конфликты, по сути, это не могло отразиться на финансовом состоянии банка. Складывается впечатление, что ситуация вокруг РБК, когда банк в течение нескольких месяцев задерживает платежи, а регулятор отмалчивается, была связана с тем, что по банку не было принято политическое решение.
- Но после резкого заявления президента на политсовете «Нур Отана» очевидно, что политическое решение принято будет. Кого же из высокопоставленных владельцев банка имел в виду Назарбаев, когда говорил о ворах среди акционеров? Будут ли в отношении них по итогам событий вокруг RBK сделаны некие оргвыводы?
- Тут ситуацию нужно рассматривать в двух плоскостях. Первое – это общеэкономические проблемы. Вспомним, как правительство и Нацбанк провернули сделку по слиянию Народного банка и Казкома. Фактически за счет средств Нацфонда были выкуплены все проблемные активы Казкоммерцбанка и БТА Банка.
В итоге у бюджета образовались проблемы, а объединенный банк получил достаточно неплохой портфель, хотя прежний кредитный рейтинг ему восстановить не удалось.
Есть еще один аспект – сжатие денежной массы в стране стало не только экономической, но и серьезной политической проблемой. За каждым банком стоят высокопоставленные чины, которые стараются не дать в обиду свои финансовые организации, однако средств Нацфонда на вливание в капитал всех банков очевидно не хватит.
Таким образом, конфликты среди тех, кто принимает решение по этому вопросу, становятся все более напряженными. Ситуацию это, конечно, нисколько не улучшает. Страдают главным образом рядовые вкладчики, компании и организации. Помните, недавно были проблемы у Казинвестбанка?
На днях Нацбанк лишил лицензии Delta Bank. Не исключено, что слияние RBK и Qazaq Banki решило бы проблему, но, видимо, акционеры так и не пришли к консенсусу. А главное – не было политического решения по вопросу, какие банки спасать, а какие топить.
Что касается реплики президента о воровстве среди акционеров, то, как я уже упомянул, их круг в RBK был достаточно широким. Некоторых из них общественное мнение и так считало людьми не самыми чистоплотными. А некоторые имеют достаточно неплохую деловую репутацию.
Понятно, что президент какие-то угрозы озвучил, но не конкретизировал, кого он имеет в виду. По этой формуле, в принципе, выстроено большинство комментариев вокруг ситуации с РБК: что-то с ним явно неладно, но никто не в состоянии принять решение или хотя бы взять на себя ответственность за разъяснение ситуации.
Нацбанк в этой ситуации парализовало – очевидно, он ждет политического решения сверху. А наверху консенсуса по этому поводу не достигнуто.
Напомню, что в том же Qazaq Banki председателем совета директоров до недавнего времени был зять действующего премьер-министра Бакытжана Сагинтаева, что также придает определенную пикантность ситуации. На мой взгляд, именно концентрация VIP-персон вокруг этих двух банков парализовала управленческую волю всего финансового руководства страны.
- Что Вы скажете о нередко озвучиваемом сегодня предположении, что проблемы некоторых банков связаны с намерением оттеснить от управления финансовыми ресурсами некоторых высокопоставленных персон и тем самым ослабить их позиции? Достаточно вспомнить ситуацию с Казкомом, после слияния которого с Народным банком бывший вице-премьер Имангали Тасмагамбетов фактически утратил ценный ресурс в финансовой сфере. Может быть, схожие процессы происходят и в RBK, где, как Вы заметили, высока концентрация VIP-персон?
- В последнее время мы в целом наблюдаем процесс выбытия фигур из казахстанского истеблишмента. Тасмагамбетов уехал послом в Москву. Нуртая Абыкаева вывели из сената. Масимова демонстративно исключили из политсовета «Нур Отана», хотя по законодательству он утратил это место автоматически еще в прошлом году, когда перешел на правоохранительную службу.
Одновременно начались судебные слушания по делу бывшего министра национальной экономики Куандыка Бишимбаева. Также на слуху ряд других коррупционных скандалов, связанных с высокопоставленными фигурами.
Все это свидетельствует о том, что, с одной стороны, градус напряженности в казахстанском истеблишменте растет, с другой — сценария дальнейшего развития событий ни у кого нет. Мы не видим государственной стратегии в этой сфере, лишь наблюдаем отдельные тактические шаги — взлеты и падения отдельных персон — наблюдаем расширение конфликтного поля в элите и массу проблем, по которым практически никто не в состоянии принять решение — многие процессы оказались пущенными на самотек.
Процессы концентрации, которые особенно характерны для банковской сферы, что ярко иллюстрирует коалиция VIP-чинов вокруг двух в принципе небольших по объему банков — RBK и QazaqBanki — привела к тому, что финансовый регулятор, правительство и шире — исполнительная власть — не в состоянии принять какое-либо решение. Возможно, причины проблем в RBK были объективными, но сейчас, вероятно, кто-то пытается разыграть на основе этой ситуации политическую карту.
- А как Вы бы оценили меры по оздоровлению банка — выведение всех проблемных кредитов в отдельную компанию и выделение средств в размере 240 млрд тенге в рамках Программы по повышению финансовой устойчивости банковского сектора? Не считаете ли Вы, что таким образом в очередной раз происходит «национализация убытков»?
- Это абсолютно не новость, эта модель была выработана еще в 90-е годы во время первой волны приватизации. Тогда проблемные долги предприятий либо списывались, либо вешались на государство.
Очевидно, что государство заигралось с поддержкой крупных финансовых структур, собственники которых связаны с политической элитой. И поэтому в случае возникновения проблем просто не в состоянии предложить другой метод решения проблемы. Ситуация с RBK в какой-то степени экзамен на политическую вменяемость государственного управленческого аппарата.
Ведь что получается: когда бюджет полон, когда доходы от экспорта идут гигантские, никто не обращает внимания на проблемы с управлением. Заметьте, как только была запущена Программа по повышению финансовой устойчивости банковского сектора, четыре казахстанских банка тотчас объявили о своем участии в ней. Причем сделали это в таких выражениях, как будто это повод для пиара, хотя речь по сути идет о признании серьезных проблем.
Нельзя также не упомянуть ситуацию вокруг БТА. Недавно была обнародована информация о том, что бизнесмен Муратхан Токмади признал свою вину в убийстве Ержана Татишева по заказу Мухтара Аблязова. В сущности, это факт, который в последнее десятилетие никто под сомнение и не ставил.
Возникает вопрос: смерть Татишева вызывала массу вопросов еще в 2004 году, почему не было решения даже о непредумышленном убийстве? Ведь кто-то эту ситуацию «разруливал»? И явно это был не уровень следователя или судьи.
И Аблязова вернули в БТА не просто так. И то, что ему дали беспрепятственно уехать за границу несмотря на огромные проблемы в банке, говорит о том, что в ситуации с БТА тоже не все так прозрачно.
Либо Аблязов отмывал деньги больших людей, и эти деньги успел им отдать перед тем, как уехать. Либо стоит вопрос о том, то в государственном аппарате некоторые сферы откровенно криминализированы.
И сейчас та самая знаменитая, лучшая на постсоветском пространстве финансовая система, которой мы гордились на протяжение многих лет, как выясняется, продолжает подтверждать свою «замечательность», извлекая деньги из Нацфонда и бюджетных средств. Ценой политических конфликтов, по сути, угрожая в какой-то степени социальной стабильности.
Жанар Тулиндинова, Астана
Просмотров материала: 5 110
