У нас образованный, впитавший в себя исторический опыт выборности своих правителей и судей, демократический в суждениях народ. Не случайно нашими героями являются как батыры (богатыри), защищавшие наши земли, так и акыны (поэты), критиковавшие в своих стихах ханов. Так что ген демократии и справедливости у казахов к крови
Сказано в интервью business-gazeta.ru
«УМНЫЕ ЛЮДИ РЕШИЛИ ПОДГОТОВИТЬ ПЛАЦДАРМ НА ЧАС ИКС»
— Амиржан Сагидрахманович, недавнее «экстренное выступление» президента Казахстана Нурсултана Назарбаева заставило в очередной раз задуматься, что «эпоха Назарбаева» заканчивается. Как вы полагаете, уйдет ли Назарбаев сам, добившись перехода к парламентско-президентской республике, или будет оставаться на своем посту до последнего, как Каримов или Ниязов?
— Многие, и я в том числе, уверены, что Нурсултан Назарбаев при жизни не уйдет со своего поста. Представляете, в стране уже выросло целое поколение, которое денно и нощно видит только одного человека по телевидению. Да и государственная пропаганда сделала все для того, чтобы в обществе утвердилась мысль: только елбасы (в переводе с казахского «президент», «глава государства» — прим. ред.) может гарантировать стабильность и процветание стране, иным это не дано.
Такая мощная пропаганда, конечно, влияет на определенную часть населения, особенно если кроме государственного телевидения нечего смотреть. Мне кажется, что после такого срока правления президент и сам просто не представляет себя в иной, чем глава государства, роли. Отсюда и все проблемы.
Хотя у нас есть специальный закон «О первом президенте», по которому, формально уйдя с должности президента, Назарбаев будет в состоянии контролировать ситуацию и принимать самые важные решения. Думаю, не случайно он в своем обращении заговорил о роли президента как арбитра между другими ветвями власти. Скорее всего, дело к этому и идет.
— А давно принят закон о первом президенте?
— «Закон о первом президенте РК — Лидере Нации» (так он официально называется) — это один из путей, на который елбасы может ступить. Но парламент у нас ручной, поэтому Назарбаев в любой момент может внести в законодательство республики дополнительные изменения и гарантии. Что касается данного закона, то он принят уже давно, в 2000 году. Видимо, уже тогда умные люди вокруг Назарбаева решили подготовить плацдарм на час икс или на случай какого-то негативного сценария. Поэтому возможность формально отойти в сторону, но сохранять свое влияние у него есть. Так же как есть возможность просто оставаться полномочным президентом. Понятно, что при нынешнем парламенте парламент и правительство будут возглавлять его люди. Вариантов много...
— Но все они сводятся к одному результату: Назарбаев остается у власти. Но что его удерживает: беспокойство за судьбу республики, беспокойство за судьбу себя и своей семьи в случае, если президентский иммунитет будет им утрачен, или простая привычка повелевать и руководить?
— Три в одном! Конечно, как политик, он хочет остаться в истории как президент, при котором не было больших катаклизмов. Он наверняка думает и о своих чадах, которые за эти годы превратились в миллиардеров и миллионеров: ведь надо создать гарантии того, что у них завтра все богатства не отнимут. Повторюсь, он не представляет себя вне своего трона. Удивитесь, но я тоже не могу себе представить, чтобы елбасы стоял в стороне, а кто-то другой повелевал и руководил. «Привычка свыше нам дана?..» Вот такая триада причин.
Добавьте сюда и четвертую: кланам, которые удобно устроились возле него, выгодно, чтобы он продолжал оставаться на своем посту, за все отвечает он один, а они могут делать свои темные дела за его спиной — хорошая и удобная позиция! Да и возможный его уход сразу же приведет к резкой и неконтролируемой вспышке противостояния, даже войне. Есть опасность того, что кланы могут использовать в своих целях, как пушечное мясо, простых людей, при этом прикрываясь вполне приличными демократическими лозунгами!
Любые полномочия предполагают также и соответствующую ответственность. Общая ситуация в стране ухудшается из-за неспособности власти трезво оценить положение дел и принимать адекватные политические и экономические решения. Отсюда и желание президента отдать часть полномочий в решении социально-экономических проблем правительству, ведь с полномочиями передается и ответственность.
«ВСЕ В РУКАХ АЛЛАХА И НАЗАРБАЕВА»
— Насколько реальной, с вашей точки зрения, выглядит модель транзита власти, предложенная Назарбаевым 25 января? И в чьи конкретные руки при этом переходит часть властных полномочий — в руки спикера мажилиса (нижней палаты парламента — прим. ред.) Нурлана Нигматуллина, иных лиц?
— В нашей стране, где уже с начала обретения независимости не было реальных подвижек в сторону демократизации, а наоборот, все эти годы законы становились все более репрессивными и одиозными, любой шаг в сторону утверждения принципов разделения ветвей власти благо! Да, предложенные изменения в Конституцию недостаточны, половинчаты, порой декларативны. Но все же это хоть какой-то шаг вперед. Лучше любое движение вперед, чем топтание на месте!
О конкретных персонах я бы не стал слишком распространяться: у нас в одночасье можно из фаворита превратиться в изгоя и сидельца. Все в руках Аллаха и... Назарбаева: именно ему суждено принимать самые главные политические решения, которые определят завтрашний облик власти. По задумке власти, теперь парламент и правительство будут более полномочными. И помимо будущего преемника самого Назарбаева влиятельными могут стать спикер мажилиса и премьер. Думаю, что идея такой триады возникла также из желания елбасы раздать «всем сестрам по серьгам» и, тем самым, удовлетворить аппетиты и амбиции противоборствующих кланов в борьбе за высший пост.
— Воспитал ли Назарбаев себе официального преемника?
— В Казахстане опасно называть имя будущего преемника (смеется). Хотя ничего смешного в этом нет: назовите такое имя, обоснуйте свое решение и на следующий день этот человека станет не только мишенью для своих конкурентов — самому президенту такое может не понравиться, и он будет косо на него смотреть. И потому наши чиновники, особенно те, кто где-то в глубине души претендует на что-то большее, чрезвычайно осторожны, не хотят светиться. В стране создана такая система, когда все чиновники в один голос твердят: «У нас есть только один политик, а мы все его солдаты!» Как может человек с солдатской психологией стать маршалом?! Потому и такая серость в окружении президента и правительстве: такое ощущение, что эта серость и является гарантией того, что ты станешь министром или акимом (губернатором)!
Но все это не исключает того, что в какой-то момент Назарбаев может вытащить своего джокера и поставить всех, в том числе и народ, и кланы, перед фактом. Возникает вопрос: сможет ли такая фигура стать легитимной: как на выборах, так и морально. Понятно, что, выдвинув его, президент будет его оберегать, но что будет с этим преемником после Назарбаева? В этом и заключается самая главная опасность кулуарного решения вопроса о преемнике.
Таким образом, в настоящее время Назарбаев точно не станет оглашать имя своего преемника, потому что, как я уже сказал, этот человек немедленно станет политическим камикадзе. Ему припомнят все его огрехи начиная с детского сада — даже о том, что он писал не в тот горшок... Но думаю, что у Назарбаева как у всякого разумного политика, понимающего, что он рано или поздно уйдет, действительно есть несколько вариантов «операции преемник». Возможно, что он обнадеживает сразу многих, чтобы в час икс назвать имя реального претендента.
«ФАМИЛИЯ НАЗАРБАЕВ — ЭТО УЖЕ ПРОПУСК В ВЫСШЕЕ ОБЩЕСТВО»
— А какие кланы существуют сегодня в Казахстане? Мирно ли они сосуществуют?
— Кланы давно не живут между собой в мире: об этом говорят и периодические всплески компроматов, и недавние аресты высокопоставленных чиновников. Все это говорит о том, что процесс подковерной «межвидовой» борьбы идет. Раньше он был менее заметен — видимо, Назарбаеву удавалось примирить кланы за чашкой чая в узком кругу. Но теперь межклановые противоречия все чаще выплескиваются на поверхность, и у меня такое впечатление, что уже никто не может контролировать этот процесс. А это уже само по себе дестабилизирует общество и государство! Это опасно!
Я вообще не сторонник того, чтобы кланы обозначать по родственным отношениям или по землячествам. Понятие клана уже диверсифицировано и сегментировано — глобализация или взаимопроникновение идет и в этой сфере. Сейчас все смешалось, как в доме Облонских, в том числе интересы отдельных персон и кланов.
Недавний арест бывшего руководителя комитета национальной безопасности (КНБ), генерал-лейтенанта Нартая Дутбаева, который уже лет 10 как отошел от должности, говорит о многом. Значит, старые раны не заживают, ошибки и обиды не забываются. Я уверен, что у президента и у заинтересованных в межклановых интригах конкурентов есть компромат практически на каждого большого казахского чиновника.
Если же говорить конкретно о кланах, то есть прежде всего члены семьи президента — Дарига Назарбаева (старшая дочь «лидера нации» — прим. ред.), Тимур Кулибаев (бизнесмен, женат на средней дочери елбасы, Динаре, самой богатой женщине Казахстана — прим. ред.). Можно сказать, что любой член семьи президента в какой-то мере влиятелен в республике. Фамилия Назарбаев — это уже пропуск в высшее общество и большую политику. Сама Дарига Назарбаева по-прежнему активна в политической жизни, она имеет опыт работы в исполнительной власти и в парламенте, поэтому она могла бы претендовать на большее. Но дело здесь в другом: согласится ли казахское общество на династический характер передачи власти? В конце концов, Дарига — это тоже представитель определенного клана, связанного с семьей или же с обособленными бизнес-интересами — неважно. Важен вопрос: как представитель одного из кланов может ли она рассчитывать на всеобщую поддержку? У нас ведь общество тоже плюралистично. К тому же, существует негативный опыт нахождения во власти Рахата Алиева, бывшего мужа Дариги, ныне покойного (в феврале 2015 года найден повешенным в одиночной камере австрийской тюрьмы — прим. ред.). История с Алиевым оставила негативный отпечаток на всех членах семьи Назарбаева.
— Алиев пал жертвой клановой борьбы?
— Однозначно! Будучи первым заместителем КНБ, он возомнил себя вторым человеком в государстве. Он проводил жесткую репрессивную политику в отношении не только деятелей оппозиции, таких как я и мои коллеги, но и, скажем, в адрес нарождающегося бизнеса. Он занимался рейдерством, он сурово расправлялся с банкирами. Всем известен его конфликт с Нурбанком, в ходе которого бесследно исчезли топ-менеджеры Нурбанка Жолдас Тимралиев и Айбар Хасенов (их останки были обнаружены только в летом 2011 года — прим. ред.). Алиев сотворил Назарбаеву больше врагов, чем он сам себе за все эти годы. Он настроил против системы многих молодых политиков, бизнесменов, министров и так далее.
Так что у нас не совсем позитивный опыт участия членов семьи президента в государственных делах. Такое не забывается. И этот шлейф будет следовать за всеми родственниками действующего президента. Думаю, что на следующих выборах победит кандидат, который скажет народу только две фразы: «Я не буду держаться за кресло и уйду после двух сроков. И члены моей семьи не будут участвовать в делах государства...»
«МОЛОДЫЕ НЕ ТАК ЗАШОРЕНЫ И ОБРЕМЕНЕНЫ ГРУЗОМ ПРОШЛОГО»
— А насколько влиятельны в стране молодые Назарбаевы? Скажем, Нурали Алиев, сын Дариги и Рахата, уже достаточно взрослый...
— Они воспринимаются как дети детей елбасы. Активным в последнее время стал Айсултан Назарбаев, еще один внук президента от Дариги и Рахата, написавший уже второе письмо о клановости в стране. В последнем письме он называет имена четырех соратников елбасы, которые все эти годы находятся рядом с президентом и верно ему служат («Когда они объединяются в коалиции и кланы, спорят между собой за влияние, рассматривают все через призму своих финансовых интересов — Казахстан замирает в развитии или даже откатывается на десятилетия назад. В интернете в открытую обсуждается вопрос «Кто сильнее: союз Утемуратова и Джаксыбекова или Тасмагамбетов со своими людьми? Чей клан будет обеспечивать транзит власти? Кто приемник?» — пишет Айсултан). Кто-то очень хочет использовать молодого парня в клановой борьбе. Зачем это нужно, у него вся жизнь впереди, ему жить в этой стране после дедушки! Видимо, он выполняет чью-то просьбу и поручение.
— Какие еще кланы вы можете назвать?
— Есть так называемая «старая гвардия», которая окружает Назарбаева еще с коммунистических времен и с «эпохи независимости». Есть, конечно, и те, кто объединяется по географическому признаку, но там нет явных и засветившихся лидеров, почему я и не называю их по именам. Существуют и финансово-промышленные группы, примыкающие к тому или иному клану. Отдельно можно обозначить молодое поколение, пришедшее во власть и на ключевые должности через широко известную программу «Болашак» («Будущее»). Они познали сладкий вкус власти, и у них появляются свои амбиции. Хотя формально они находятся под крышей старших товарищей.
— Но, получается, недавним арестом министра экономики Куандыка Бишимбаева нанесен удар и по молодой элите, вылупившейся из «Болашак».
— Для молодой чиновничьей элиты арест Куандыка Бишимбаева это, безусловно, огромный урон и имиджевая потеря. Лично я уверен, что надо омолаживать власть, молодежь должна приходить во власть — они более образованные и цивилизованно мыслящие, они не так зашорены и не обременены грузом прошлого, как старшее поколение чиновников. Но задержанием Бишимбаева старшие как бы шлют молодой элите сигнал, что им надо знать свое место. Но, впрочем, и сама молодежь виновата: если уж ты стал чиновником, надо быть кристально чистым.
Давайте представим, что в Казахстане условно существуют только три клана, которые формируются вокруг трех центров: президента, будущего премьер-министра и парламента. Если три клана поделят между собой шкуру медведя, то баланс в обществе может сохраниться. Как ни странно, получается, что межклановые разборки приведут к началу демократических процедур. Потому что и парламент, и правительство в лице конкретных кланов станут просить у елбасы дополнительных полномочий и захотят затвердить их в Конституции и законах.
«ОНИ ТЕ ЖЕ МУХИ, КОТОРЫЕ ПОГИБАЮТ, КОГДА ДВА ВЕРБЛЮДА СОПРИКАСАЮТСЯ ДРУГ С ДРУГОМ»
— Что, на ваш взгляд, стоит за недавними арестами в Казахстане части представителей политической элиты? Ведь арестован не только Бишимбаев, но и замглавы администрации президента республики Баглан Майлыбаев, руководитель государственного единого национального пенсионного фонда Руслан Ерденаев и бывший руководитель комитета национальной безопасности (КНБ) генерал-лейтенанта Нартай Дутбаев. Если это зачистка политического поля, то от кого и для кого?
— Это явно не зачистка, ибо названные вами персоны не являются столь весомыми и претендующими на высшие посты (хотя бы в ближайшей перспективе). Образно говоря, они те же мухи, которые погибают, когда два верблюда соприкасаются друг с другом (есть такая казахская поговорка). Русские говорят иначе: паны дерутся, а у хлопцев чубы трещат. Все эти аресты — внешние признаки жесточайшей межклановой войны вокруг президента Назарбаева: каждый норовит подставить конкурента и показать себя в лучшем виде. В результате страдают те, кто рангом ниже, а сами режиссеры остаются за кулисами.
Хотя в этой когорте Дутбаев стоит особняком, все же он был во главе всесильного КНБ в те годы, когда страну сотрясали резонансные политические убийства: он много чего знает. Видимо, отсюда и желание его упрятать за решетку. Думаю, что если он заговорит, то никому мало не покажется...
— Обвинения в адрес Нартая Дутбаева, подозреваемого в контактах с опальным олигархом Мухтаром Аблязовым, вам представляются обоснованными? Действительно ли Аблязов считается врагом Назарбаева номер один и до сих вмешивается во внутренние дела Казахстана?
— Я не знаком с Дутбаевым, но думаю, что если против него подняли материалы десятилетней давности, значит, в этом есть какой-то смысл. Муссируется множество версий того, как Дутбаев был связан с Мухтаром Аблязовым, тем более что бывшего главу КНБ арестовали вскоре после выхода Аблязова из французской тюрьмы.
За все эти годы, когда случались конфликты в окружении Назарбаева, расправы с теми, кто был неугоден (вплоть до политических и неполитических убийств), президент, несомненно, нажил себе не одного врага. Не думаю, что сам он имеет отношение ко всем этим событиям. Но он сам создал такую систему, где без его разрешения даже муха не пролетит рядом с его резиденцией.
Мухтар Аблязов — одна из таких фигур, которые пострадали в результате подобного конфликта. Успешный бизнесмен, бывший министр и глава крупнейшего банка в свое время ушел в оппозицию. У него были средства, которые он вложил в оппозиционные организации и независимые СМИ, которые жестко критиковали как систему власти, так и президента персонально. Думаю, он опасен для нашей власти еще и тем, что знает многие тайны астанинского двора, имеет компромат на высших чиновников. В век интернета такой багаж может стать миной замедленного действия, даже свергнуть власть. И потому власть нещадно преследует его и хотела бы заполучить в свои смертельные объятия.
Да, из нынешних оппонентов власти и лично Назарбаева он самый богатый. И потому может финансировать оппозиционные действия. Но не наличие денег должно определять, кто «номер один» или «номер два». Такая градация зыбка и не отражает реальных настроений и поддержки в современном плюралистическом казахстанском обществе. Я скажу больше: ныне, как ни парадоксально, не публичные критики власти, а его окружение, которое спит и видит себя (или своего ставленника) на месте президента, и есть враг номер один для Назарбаева! Он сам своими руками создал такую закрытую систему и теперь пожинает ее плоды.
— Майлыбаева, в свою очередь, обвиняют в связях с Россией.
— Не секрет, что такие разговоры ходят. Но важно понимать одно: у нас не такие, как Майлыбаев, определяют приоритеты внешней политики. Скорее всего, он проводил утвержденную сверху политику. Не следует также скрывать и тенденциозное засилье российского государственного телевидения, точнее, самых уродливых и одиозных форм агитации и пропаганды на информационном поле суверенного Казахстана. На этих каналах на события в мире казахстанские зрители смотрят глазами Кремля: у этих СМИ нет собственной, казахстанской интерпретации этих событий. Такое разве годится?
А что касается обвинений, которые ему вменяются, то он сам должен ответить на эти вопросы.
«СЛЕДУЮЩИМ ПРЕЗИДЕНТОМ РЕСПУБЛИКИ БУДЕТ КАЗАХ, В СОВЕРШЕНСТВЕ ЗНАЮЩИЙ РОДНОЙ ЯЗЫК»
— Как вообще воспринимают Россию сегодня в Казахстане? Демонизирован ли ее образ или, наоборот, видится через призму прежнего экономического и культурного единства в рамках СССР? Одобряют ли казахи санкции в отношении России, как отнеслись к истории с «аннексией Крыма»?
— У казахов есть пословица: «Лучше сосед, что рядом, чем родственник, который далеко». У нас с Россией не только 7,5 тысяч общей границы, у нас общая история, устоявшиеся связи во всех сферах, великая дружба. Поэтому никто не подвергает сомнению добрососедство и тесное сотрудничество с северным соседом.
Но надо признать, что политика нынешнего руководства России в отношении Украины вызывает определенную тревогу у казахстанцев. То и дело из окрестностей Кремля раздаются голоса разных Жириновских и Лимоновых с притязаниями на часть территории Казахстана. А официальный Кремль не одергивает их (хотя на тот момент тот же Владимир Жириновский был официальным лицом — зампредом Госдумы).
К аннексии Крыма и действиям в Донбассе и Луганске казахстанцы относятся отрицательно. Для казахов понятие «независимость» носит сакральный смысл, мы нация, которая смогла с оружием в руках сохранить территорию, равную пяти Франциям. Каждая пядь нашей земли окроплена кровью предков. И никто из нас не хотел бы, чтобы где-то в окрестностях наших городов, граничащих с Россией, появились «зеленые человечки»...
Вообще в своей будущей политике в отношении Казахстана Кремль должен сделать своеобразную «поправку на ветер»: поправку на то, что Казахстан — независимое (во всех отношениях) государство, во власть приходит новое, не обремененное коммунистическим прошлым поколение, и, главное, в стране идет естественный процесс возрождения национального самосознания. Без этих «поправок» будет сложно иметь дело с казахами.
— Но Назарбаев подчеркнуто дружелюбен к России и к Владимиру Путину. Известна его роль в примирении Москвы и Анкары. Зачем это нужно елбасы? Это рудиментарная симпатия, сохранившаяся со времен Советского Союза, или далеко идущий расчет?
— Думаю, дело даже не в личностях Назарбаева и Путина. Исторически мы в хорошем смысле обречены жить вместе. И сотрудничать: в экономике, в социальной сфере и в гуманитарной. Нас связывают и человеческие связи. Но в некоторых аспектах наша интеграция кажется нам чрезмерной. Вряд ли Астане стоит идти в фарватере Москвы в международных вопросах. А у нас в договоре написано, что мы ведем с Россией «согласованную внешнюю политику». Считаю, что это нонсенс — каждая страна должна иметь свой взгляд на ситуацию в мире. Стоит упомянуть и о не очень выгодном для экономики Казахстана Евразийском экономическом союзе, который все более обретает яркий политический смысл. Все упирается, видимо, в то, что Назарбаев ищет гарантий для своего будущего преемника со стороны России. Путин все-таки на 12 лет моложе и не собирается уходить из власти.
— Какова судьба русского языка в Казахстане? Уступает ли он свои позиции казахскому языку? Какой процент современных жителей Казахстана, по вашей оценке, говорит только на казахском?
— У русского языка ни де-юре, ни де-факто никаких проблем нет. Язык развивается. Но есть один важный момент. Представляете, в советское время в столице Казахстана с миллионным населением была всего одна казахская школа! Это, конечно, был явный перекос. И сейчас идет цивилизованный и корректный процесс исправления этого перекоса, восстановления исторической справедливости в отношении казахского языка, который все эти годы был в загоне.
Скажем, я пишу на двух языках — на русском и казахском. Мой родной язык — казахский, я учился в казахской школе, затем на казахском отделении журфака госуниверситета имени Кирова (сейчас — Казахский национальный университет имени аль-Фараби, расположен в Алма-Ате). Еще на пятом курсе я устроился на работу в республиканскую газету «Социалистік Қазақстан», которая выходила на казахском. Я мыслю на казахском и потом перевожу на русский. Казахский мир, казахские СМИ и культурные элиты — это отдельный мир. Но это не мешает мне писать на русском, сейчас я веду две газетные колонки на русском языке.
Впрочем, понятно, что следующим президентом республики будет казах, который в совершенстве будет знать государственный язык. В стране почти 70 процентов населения — это казахи. Голосуют ведь, в том числе, в аулах и селах. Я всегда говорил: если будут честные выборы, следующим президентом станет выходец из аула. Он должен уметь свои мысли доводить до людей на живом казахском языке.
— А как воспринимается в Казахстане огромный Китай — как угроза или как союзник?
— Китай, безусловно, большой — едва ли не в сто раз больше Казахстана по населению. Эта страна — не только головная боль Астаны и Москвы, но и всего человечества. В нашей жизни Поднебесная играет немалую роль — у нас мощная экспансия китайского бизнеса в Казахстане. Недавно были опубликованы цифры, показывающие, что казахская нефтяная отрасль постепенно переходит под контроль китайских компаний. Уже официально объявлено, что в Казахстан будет переведено 51 предприятие из Китая. Понятно, что это окажутся не самые экологически чистые предприятия. Впрочем, китайская экспансия — это отдельная тема, и она всерьез беспокоит многих казахстанцев.
«МНЕ КАЖЕТСЯ, САМ НАЗАРБАЕВ УСТАЛ ОТ ЭТОЙ ВЛАСТИ»
— Возвращаясь к теме преемника Назарбаева: разве Карим Масимов, бывший премьер-министр РК, а ныне председатель КНБ, — не официальный преемник?
— Карима Масимова никто официально не называл преемником — разве что российские эксперты. Конечно, председатель КНБ в такой авторитарной стране, как Казахстан, — очень влиятельная фигура. Никто не хотел бы с ним ругаться, равно как никто не хотел бы с ним иметь дела, потому что у него имеется компромат на всех во властной верхушке.
По сути, его позиции сильнее, чем у премьера; так что назначение Масимова в сентябре прошлого года (на пост главы КНБ — прим. ред.) — это очередной знак личного доверия к нему со стороны Назарбаева. И это усиление позиций и должностное повышение, а не наоборот, как могли бы подумать те, кто не знает казахстанской специфики. Теперь важно, как он будет использовать данные ему на таком посту возможности, не станет ли главным чистильщиком политического поля накануне начала операции «Преемник».
— Вы лично знакомы с Масимовым?
— В период своей работы в правительстве я общался практически со всеми, кто там тогда работал. И с Масимовым доводилось пересекаться — он тогда, кажется, был председателем Народного сберегательного банка РК, а я был пресс-секретарем этого правительства, проводил брифинги и пресс-конференции. Так что эти контакты могли быть исключительно служебными.
— А с Назарбаевым вы встречались во время своей работы в правительстве?
— С Нурсултаном Назарбаевым я пересекался лишь единожды. В тот период я был пресс-секретарем премьер-министра Акежана Кажегельдина.
Знаете, в середине 90-х годов российские СМИ очень жестко критиковали Казахстан. Была такая тенденция. Эта волна критики была односторонней, и мне как пресс-секретарю правительства было поручено проработать и изучить этот вопрос. Могу заверить, что никаких взяток я журналистам не давал и отчетов с них не просил — я просто убеждал, апеллируя к цифрам, что Казахстан проводит необходимые экономические реформы. Да, говорил я, народу сейчас тяжело, социальное напряжение есть, но изменения должны быть реализованы ради будущего.
То есть я объяснял журналистам логику наших реформ. Плохие или хорошие, но экономические реформы действительно были проведены, и вся страна сейчас пожинает их плоды. По темпам реформ — по коммунальной, пенсионной, по реформе в финансовой сфере — Казахстан пошел вперед. А ведь это были тяжелые решения. Надо отдать должное Назарбаеву: если бы не было такой сильной президентской власти, слаженной команды правительства, многое, наверное, оказалось бы несбыточным и невозможным.
В общем, я общался на эти темы с собкорами ведущих российских газет. Так получилось, что они с учетом предоставленных нами материалов начали более-менее объективно писать о Казахстане. Изменение тональности в российских СМИ Назарбаеву понравилось, и он пригласил к себе этих журналистов. И мы с премьером были на этой встрече. Была официальная церемония, а потом, когда освещающая это событие пресса ушла, Назарбаев сказал: «Ну что, Амиржан, пойдем с твоими коллегами отметим это событие и выпьем шампанское!» И когда на меня после этих слов косо посмотрел назарбаевский пресс-секретарь, я понял, что нажил себе очередного злейшего врага (смеется). Впрочем, мы чокнулись бокалами, попили чаю, и больше я с Назарбаевым с глазу на глаз не встречался.
— Какие достоинства Назарбаева вы могли бы назвать как политика и как человека?
— Как у любого человека и политика, несомненно, у Назарбаева есть свои достоинства и заслуги перед народом. Никто их и не отрицает. Все же государство состоялось, не развалилось, как некоторые. Конечно, это заслуга самого народа, но роль президента тоже надо признать. Экономика, худо-бедно, развивается. Но мое отличие в оценке в том, что я говорю, что могло быть и лучше, успехи были бы более значимы, если бы власть вела себя по-другому, демократически, советуясь со своим народом.
Есть и личные качества Назарбаева, которые признают даже его враги. Это харизма, умение выступать перед публикой, знание казахского языка, умение впитывать в себя прогрессивные идеи (согласитесь, Казахстан в свое время, в середине 90-х, обогнал ту же Россию по темпам и эффективности экономических реформ). Но со временем эти достоинства начали блекнуть перед всеобщим подхалимажем, лизоблюдством ближайшего окружения. В стране создан культ его личности. Появилась нетерпимость к критике, инакомыслие стало преследоваться самым жестоким образом.
Как говорится, не ошибается тот, кто ничего не делает. Тем более что за 28 лет фактического правления страной в обществе есть некоторая усталость от несменяемости власти. Эта усталость мультиплицирует в общественном сознании все ошибки и промахи власти и становится катализатором роста протестных настроений в народе. Мне иногда кажется, что сам президент устал от этой власти...
ГЕН ДЕМОКРАТИИ И СПРАВЕДЛИВОСТИ У КАЗАХОВ В КРОВИ»
— Как бы оценили политический строй Казахстана: президентская авторитарная республика, монархия с ханом во главе etc.? Какова судьба казахской оппозиции, в том числе и в вашем лице?
— Де-юре мы страна с жесткой президентской вертикалью. У нас не только высшие чиновники, но и судьи районных судов по всей стране назначаются указом президента. Де-факто мы страна, судьба которой полностью зависит от того или иного (политического, экономического, финансового, кадрового) решения одного человека. И этим все сказано!
Что касается нынешней оппозиции, то мне, как непосредственному участнику всех событий в оппозиции, очень сложно быть объективным. Но я скажу. Были периоды, когда казахстанская оппозиция была едина и потому сильна. С ней тогда считалась власть, вела переговоры. Ныне же усилиями той же власти оппозиция раздроблена, обескровлена, некоторые ее бывшие вожди дискредитированы. Иных уж нет, а те далече. Но в стране есть общий протестный настрой и потенциал. На арену выходят новые, молодые лица, не несущие на себе крест былых ошибок. Думаю, что будущее за ними.
К тому же возможность выдвижения президентом своего преемника заставляет гражданское общество задуматься над вопросом: а кто со стороны народа будет его соперником? Кто будет представлять народ на этих решающих выборах? Неужели снова те же политические клоуны, которые сами голосуют за действующего президента?! Так что можно ожидать, что произойдет активизация оппозиционной политической деятельности.
Что касается меня лично. Я был успешным чиновником, самым молодым заместителем министра тех лет, с 1998 года нахожусь в рядах демократических сил. Вместе с коллегами был у руля двух крупнейших политических партий (одна из них ликвидирована решением суда, вторая — с благословения власти — оказалась в руках политических сепаратистов, оказавшихся предателями идеи единства демократических сил, и переживает ныне не лучшие времена).
Мне 52 года, для пенсии что-то рановато. У меня есть перо, его-то у меня никто не отнимет. Буду и дальше заниматься просветительской деятельностью. А если, как было заявлено в последнем обращений президента, в стране начнутся реформы, парламент станет дееспособным и сможет вызывать на ковер правительство, почему бы и не принять в них активное участие? Я имею в виду в первую очередь активизацию партийной жизни и возможные выборы.
Казахстан все же не монархия. У нас образованный, впитавший в себя исторический опыт выборности своих правителей и судей, демократический в суждениях народ. Не случайно нашими героями являются как батыры (богатыри), защищавшие наши земли, так и акыны (поэты), критиковавшие в своих стихах ханов. Так что ген демократии и справедливости у казахов к крови.
— Какое значение придается в Казахстане тюркской культуре?
— Конечно, это сакрально для казахов. Все мы кочевники, все мы номады, мы чтим свои тюркские корни. Во времена СССР господствовало табу на эти идеи, но сейчас в процессе возрождения национального самосознания мы возвращаемся к своим истокам. И это происходит цивилизованно. Конечно, не каждая тюркская страна — пример для подражания. Но все возвращаются на круги своя — не только мы. Если на «Славянском базаре» Путин и Лукашенко сидят вместе и аплодируют, почему нам на аналогичном «тюркском базаре» не посидеть вместе. Это нормально.
Просмотров материала: 5 231
